Шеллачные пластинки на 78 оборотов оцифрованы без какого либо редактирования и склеек разрозненных частей одного произведения так, чтобы их звук был максимально приближен к оригиналу.
Падеревский был настолько популярен, что в итоге стал успешным политиком, сегодня подобное случается разве что с актерами и боксерами. Пластинки акустические, причем удачные, хороший пример того, как естественно звучит простой механический тракт записи.
Редкие, изначально недорогие диски Vocalion с инкогнито оркестром и дирижером. Запись на удивление цельная — честнее, чем на дорогих лэйблах, единственный минус — добротный резонанс в мидбасу, но он так или иначе присутствует на всех пластинках тех лет. Исполнение концерта на высоте!
К концу 1930х квинтет Рейнхардта и Граппели достиг пика своей популярности — все музыкальные нюансы отточены, найден фирменный звук ритм секции, сыгранность идеальна. Все, что им оставалось — это играть в свое удовольствие, что они и делали.
В 1945 во Франции Боп был уже так же популярен, как и в Америке. Парижские джазмены импровизировали на максимальной скорости, в этой атмосфере Джанго чувствовал себя как рыба в воде, не испытывал абсолютно никаких трудностей — ни технических, ни творческих.
В 1947 году сотрудничество Рейнхардта и Ростанга было особенно плодотворно, они записали множество великолепных композиций. В ритм секции квинтета часто можно было слышать новые акценты и ноты, заимствованные у модного в то время Бопа.
В отсутствие Граппели наиболее частым вторым голосом у Джанго был кларнет и альт саксофон Хуберта Ростанга, обладающего великолепным чувством свинга. Кларнет Андра Луиса, представленный здесь на трех треках так-же выше всяких похвал.
После окончания войны Граппели вернулся в Париж и исходный, довоенный состав QHCF был восстановлен. Поклонники были в восторге, однако Свинг к тому времени уже выходил из моды, широкого успеха квинтет не имел. Да, всему свое время.
